Главная » Статьи » 2. Русское литературное чтение » Андерсен Ганс Христиан |
Всяк знай своё место! Тому минуло уж больше ста лет. За лесом у большого озера стояла старая барская усадьба; кругом шли глубокие рвы с водой, поросшие осокой и тростником. Возле мостика, перекинутого через ров перед главными воротами, росла старая ива, склонявшаяся ветвями к тростнику. С дороги послышались звуки рогов и лошадиный топот, и маленькая пастушка поторопилась - Всяк знай своЈ место! ТвоЈ — в грязи! — прокричал барин и захохотал. Как же! Ему ведь удалось сострить! За ним захохотали и остальные; затем всЈ общество с криком и гиканьем понеслось по мостику; собаки так и заливались. Вот уж подлинно, что Богатая птица шумно бьЈт крылами! Богат ли был барин, однако, ещЈ вопрос. Грузоподъменое оборудование, таль электрическая стационарная. Скидки, доставка. Бедная пастушка, теряя равновесие, ухватилась за ветку ивы и, держась за неЈ, повисла над тиною. Когда же господа и собаки скрылись за воротами усадьбы, она попробовала было вскарабкаться на мостик, но ветка вдруг обломилась у самого ствола, и девочка упала в тростник. Хорошо, что еЈ в ту же минуту схватила чья-то сильная рука. По полю проходил коробейник; он видел всЈ и поспешил девочке на помощь. - Всяк знай своЈ место! — пошутил он, передразнивая барина, и вытащил девочку на сушу. При этом он от души пожелал, чтобы на ней сыграли когда-нибудь для барина и всей его свиты хороший шпицрутенмарш. Затем коробейник направился в усадьбу, но не в парадную залу — куда такой мелкой сошке лезть в залы, — а в людскую. Слуги обступили его и стали рассматривать товары, а наверху, в зале, шЈл пир горой. Гости вздумали петь и подняли страшный рев и крик: лучше они петь не умели! Хохот, крики и собачий вой оглашали дом; вино и старое пиво пенилось в стаканах и кружках. Любимые собаки тоже участвовали в трапезе, и то один, то другой из молодых господ целовал их прямо в морду, предварительно обтерев еЈ длинными, обвислыми ушами собаки. Коробейника тоже призвали в залу, но только ради потехи. Вино бросилось им в голову, а рассудок, конечно, и вон сейчас! Они налили коробейнику пива в чулок, — выпьешь, мол, и из чулка, торопись только! То-то хитро придумали! Было над чем зубоскалить! Целые стада, целые деревни вместе с крестьянами ставились на карту и проигрывались. - Всяк знай своЈ место! — сказал коробейник, выбравшись из этого Содома и Гоморры, как он Маленькая пастушка ласково кивнула ему на прощанье из-за плетня. Дни шли за днями, недели за неделями; сломанная ветка, посаженная коробейником у самого рва, не только не засохла и не пожелтела, но даже пустила свежие побеги; пастушка глядела на неЈ да радовалась: теперь у неЈ завелось как будто своЈ собственное дерево. Да, ветка-то всЈ росла и зеленела, а вот в господской усадьбе дела шли всЈ хуже и хуже: Не прошло и шести лет, как барин пошел с сумою, а усадьбу купил богатый коробейник, тот самый, над которым господа потешались, наливая ему пива в чулок. Честность и трудолюбие хоть кого поставят на ноги, и вот коробейник сделался хозяином усадьбы, и с того же часа карты были изгнаны из неЈ навсегда. - От них добра не жди! — говорил хозяин. — Выдумал их сам чЈрт: увидал Библию, ну и давай подражать на свой лад! Новый хозяин усадьбы женился, и на ком же? На бывшей пастушке! Она всегда отличалась Славно жилось в старой усадьбе; хозяйка сама вела всЈ домашнее хозяйство, а хозяин заправлял всеми делами; благосостояние их всЈ росло; недаром говорится, что деньга родит деньгу. Старый дом подновили, выкрасили, рвы очистили, всюду насадили плодовых деревьев, и усадьба выглядела как игрушечка. Пол в комнатах так и блестел; в большой зале собирались зимними вечерами все служанки и вместе с хозяйкой пряли шерсть и лЈн; по воскресным же вечерам юстиц-советник читал им из Библии. Да, да, бывший коробейник стал юстиц-советником, — правда, только на старости лет, но и то хорошо! Были у них и дети; дети подрастали, учились, но не у всех были одинаковые способности, — так оно бывает ведь и во Ветка же стала славным деревцом; оно росло на свободе, его не подстригали, не подвязывали. - Это наше родовое дерево! — говорили старики и внушали всем детям, даже тем, которые не И вот с тех пор прошло сто лет. Дело было уже в наше время. Озеро стало болотом, а старой усадьбы и вовсе как не бывало; виднелись только какие-то канавки с грязной водой да с камнями по краям — остатки прежних глубоких рвов. Зато старое родовое дерево красовалось по-прежнему. Вот что значит дать дереву расти на свободе! Правда, оно треснуло от самых корней до вершины, слегка покривилось от бурь, но стояло всЈ ещЈ крепко; из всех его трещин и щелей, куда ветер занес разные семена, тянулись к свету травы и цветы. Особенно густо росли они там, где ствол У самого же леса, на высоком холме, откуда открывался чудный вид на окрестность, стоял И всЈ в доме было подобрано одно к одному. “Всяк знай своЈ место”, — говорили владельцы, и вот картины, висевшие когда-то в старой усадьбе на почЈтном месте, были вынесены в коридор, что вел в людскую. Все они считались старым хламом, в особенности же два старинных портрета. На одном был изображен мужчина в красном кафтане и в парике, на другом — дама с напудренными, высоко взбитыми волосами, с розою в руках. Оба были - Ну, они вовсе не из нашего рода! — сказал один из барончиков. — Он был коробейником, а она пасла гусей! Это совсем не то, что рара и тлтап.Портреты, как сказано, считались хламом, а так как “всяк знай своЈ место”, то прабабушку и прадедушку и выставили в коридор. Домашним учителем в семье был сын пастора. Раз как-то он отправился на прогулку с маленькими барончиками и их старшею сестрой, которая только недавно конфирмовалась. Они шли по тропинке мимо старой ивы; молодая баронесса составляла букет Возле старой ивы они остановились — младшему барончнку захотелось дудочку; ему не раз - Ах, не надо! — сказала молодая баронесса, но дело было уже сделано. — Ведь это же наше знаменитое родовое дерево! Я так люблю его, хоть надо мною и смеются дома! Об этом дереве рассказывают… И она рассказала всЈ, что мы уже знаем о старой усадьбе и о первой встрече пастушки и - Славные, честные старички не гнались за дворянством! — сказала она. — У них была поговорка: “Всяк знай своЈ место”, а им казалось, что они не будут на своЈм, если купят себе дворянство за деньги. Сын же их, мой дедушка, сделался бароном. Говорят, он был такой ученый и в большой чести у принцев и принцесс; его постоянно приглашали на все придворные празднества. Его у нас дома особенно любят, я же, сама не знаю почему, больше - Да, славные, достойные были люди! — сказал пасторский сын. Завязался разговор о дворянстве и о мещанстве, и, слушая пасторского сына, право, можно было подумать, что сам он не из мещан. - Большое счастье принадлежать к славному роду - тогда сама кровь твоя как бы пришпоривает тебя, подгоняет делать одно хорошее. Большое счастье носить благородное родовое имя — это входной билет в лучшие семьи! Дворянство свидетельствует о благородстве крови; это чеканка на золотой монете, означающая еЈ достоинство. Но теперь ведь в моде, и ей следуют даже многие поэты, считать всЈ дворянство дурным и глупым, а в людях низших классов открывать тем более высокие качества, чем ниже их место в обществе. Я другого мнения и нахожу такую точку зрения ложною. У людей высших Вот какую речь держал пасторский сын; длинновата она была, да зато он успел в это время В баронском доме собралось большое общество, наехали гости из окрестностей и из столицы; было тут и много дам — одетых со вкусом и без вкуса. Большая зала была полна народа. Священники из окрестных приходов сбились в кучу в один угол. Можно было подумать, что люди собрались сюда на похороны, а на самом-то деле — на праздник, только Предполагалось устроить большой концерт, и маленький барончик тоже вышел со своею дудкой, но ни он, ни даже сам рара не сумели извлечь из неЈ звука, — значит, она никуда не годилась! Начались музыка и пение того рода, что больше всего нравятся самим исполнителям. Вообще же всЈ было очень мило. - А вы, говорят, виртуоз! — сказал один кавалер, папенькин и маменькин сынок. — Вы играете на дудке и даже сами вырезали еЈ. Вот это истинный гений! Помилуйте! Я вполне следую за веком; так ведь и должно! Не правда ли, вы доставите нам высокое наслаждение своею игрой? И он протянул пасторскому сыну дудку, вырезанную из ветви старой ивы, и громко Разумеется, над учителем только хотели посмеяться, и молодой человек отнекивался, как Вот это была дудка так дудка! Она издала звук, протяжный и резкий, точно свисток паровоза, даже ещЈ резче; он разнесся по всему двору, саду и лесу, прокатился эхом на много миль кругом, а вслед за ним пролетел бурный вихрь. Вихрь свистел: “Всяк знай своЈ место!” И вот рара, словно на крыльях ветра, перелетел двор и угодил прямо в пастуший шалаш, пастух же перелетел не в валу, там ему было не место, — но в людскую, в круг разодетых лакеев, Гордых лакеев чуть не хватил паралич от такой неожиданности. Как? Такое ничтожество — и вдруг смеет садиться за стол рядом с ними! Молодая баронесса между тем была перенесена вихрем на почЈтное место, во главе стола, На другой день о происшествии не было и помину, оттого и создалась поговорка: “Спрятать дудку в карман”. ВсЈ опять пришло в порядок, только два старых портрета, коробейника и пастушки, висели уже в парадной зале; вихрь перенес их туда, а один из настоящих знатоков искусства сказал, что они написаны рукой великого мастера: вот их и оставили там и даже подновили. А то прежде и не знали, что они чего-нибудь стоят, — где ж было
| |
Просмотров: 217 | |
Всего комментариев: 0 | |